В 1929 году Британский парламент принял Colonial Development Act (Акт о Развитии Колоний) и тем самым положил начало движению помощи развивающимся странам. До этого считалось, что колонии должны заботиться о себе сами. Британцы рассматривали свои колониальные владения исключительно как коммерческие проекты, которые должны приносить прибыль. Однако с течением времени возобладала точка зрения о том, что метрополия обязана заботиться о развитии колоний. В 1929 года парламент выделил 1 миллион фунтов стерлингов на строительство дорог, электростанций и водопроводов в колониях и доминионах. Сегодня только страны Африки ежегодно получают 150-155 миллиардов долларов.
Почему развитые страны занимаются благотворительностью? На этот вопрос существуют разные ответы, которые, впрочем, не являются взаимоисключающими. Несомненно, что мощным драйвером международной благотворительности являются морально-этические соображения: «Мы в ответе, за тех, кто слабее и беднее». О «бремени белого человека» писал еще Киплинг в конце девятнадцатого века. С тех пор эта концепция получила очень широкое распространение на Западе. Несомненно и то, что помимо моральных соображений международная благотворительность всегда преследовала и более прагматичные цели – усиление политического влияние, предоставление коммерческих преференций, блокирование влияние конкурирующих стран.
На сегодняшний день в международных благотворительных организациях заняты сотни тысяч людей. Это – огромная индустрия со своими традициями, культурой и менталитетом. Посмотрим на примере Африки, что представляет собой сообщество международных «прогрессоров».
Примерно 70% из тех 150 миллиардов, которые ежегодно получают Африканские страны – это прямые переводы от стран-доноров странам-реципиентам. В абсолютных цифрах больше всего денег Африке дают США, однако если посмотреть на долю благотворительных бюджетов в ВВП стран-доноров, то впереди оказываются страны Северной Европы. Хотя и у Норвегии, и у Швеции никогда не было колоний, эти государства выделяют на международное развитие 1,07% и 1,02% своего национального дохода соответственно. Среди стран-реципиентов по объемам международной помощи лидируют Эфиопия и страны Северной Африки.
За последние десятилетия были проведены тысячи исследований и написаны сотни диссертаций на тему эффективности международной помощи Африки, но однозначного ответа на этот вопрос до сих пор нет. Доказано, что международная помощь на государственном уровне провоцирует коррупцию. Поскольку деньги напрямую поступают в бюджеты государств-реципиентов, контролировать как их расходуют очень затруднительно. Совсем недавно по Африке прокатилась череда скандалов, связанных с растратой денег, выделенных на борьбу с КОВИДом. Не доказанно, но достаточно очевидно, что помощь, которая выделяется на протяжении десятилетий, формирует у африканских государств иждивенческие настроения. Кроме того, иностранные транши не способствуют бюджетной дисциплине:
«Зачем беспокоиться, будет дыра в бюджете, попросим, западных доноров и они ее закроют».
Помимо таких, достаточно очевидных недостатков международной помощи как коррупция и иждивенчество, есть и менее очевидные аспекты. В Африке хорошим тоном считается критиковать и даже проклинать «Глобальный Север» за неоколониализм. Подсчитано, что в то время, как в Африку ежегодно поступает порядка 150 миллиардов долларов в качестве помощи, в то же самое время примерно 220 миллиардов выводится из Африки на Запад. Сюда входят и платежи по долгам, и прибыли, которые западные корпорации получают в Африке и незаконная торговля и рыболовство, и многие другие ресурсы, которые, по мнению, африканцев «Глобальный Север» выкачивает из Африки. С точки зрения Африканских экономистов система международной экономической помощи создана лишь для того, чтобы закамуфлировать этот несправедливый порядок.
Согласно другой точки зрения экономическая помощь Африки все же имеет положительный эффект. В качестве доказательства приводится беспрецедентно продолжительный экономический рост, который Африка переживала с начала 2000-х и вплоть до самой эпидемии КОВИДа (а некоторые Африканские страны даже несмотря на эпидемию закончат 2020 с небольшим ростом).
Какая бы из этих точек зрения не была правильной, и сторонники и противники экономической помощи сходятся в том, что система эта настолько укоренилась на Африканском континенте, что убрать ее, по крайней мере одномоментно, просто невозможно. Если вдруг страны «Глобального Севера» решат в одночасье свернуть программы помощи Африки, на континенте разразиться такая экономическая катастрофа, чреватая такими гуманитарными последствиями (в том числе и неконтролируемым потоком беженцев в страны Запада), что мало не покажется никому.
Помимо прямой помощи странам-реципиентам, значительная часть средств распределяется через различные международные организации. К наиболее крупным распределителям относятся Всемирный Банк, а также ООН. Кроме них в Африке работают сотни более мелких благотворительных организаций. В отличие от государственных траншей, деньги, которые распределяются неправительственными организациями в бюджет африканских стран не попадают. Каждый грант привязан к конкретному проекту, деньги выделяются и контролируются сотрудниками самих организаций.
При такой системе распределения и контроля, казалось бы, эффективность международной помощи должна быть намного выше. Однако, это не так. В Африке было реализовано и продолжает реализовываться масса дорогостоящих и ненужных проектов. Например, не так давно на севере Кении Норвежское Агентство по Международному Развитию построило завод по переработке рыбы, чтобы помочь местным рыбакам из племени Туркана развивать экономику региона. Однако после завершения строительства оказалось, что для работы завода недостаточно электроэнергии, а дополнительных мощностей на севере Кении нет.
В Танзании на деньги западных доноров была построена фабрика по переработке орехов кешью. В итоге оказалось, что для того, чтобы ее полностью загрузить, необходимо в три раза больше орехов, чем производится во всей Танзании. Кроме того, стоимость продукции получается настолько высокой, что дешевле отправлять орехи для переработки в Индию.
Проблема донорской помощи в том, что люди, которые занимаются ее администрированием, Африку знают достаточно плохо. Они путешествуют бизнес-классом, останавливаются в 5-звездочных отелях и видят местное население только из окна своего бронированного джипа. В среде международных благотворителей считается хорошим тоном произносить пафосные речи и фотографироваться с оборванными, но улыбающимися африканскими детьми. Однако в реальности многие менеджеры благотворительных организаций живут совсем в другом мире с личными шоферами, поварами, садовниками и конюхами.
Кроме того, есть и еще одна причина. Она заключается в системе оценки эффективности деятельности благотворительных организаций. Дело в том, что критерием успешности проекта далеко не всегда является экономический эффект. В отличие от бизнес-среды, в деле благотворительности значимым критерием является behavioral change, то есть изменение поведения людей, которым оказывается помощь. «Стали получатели помощи пользоваться средствами личной гигиены – хорошо. Не стали – плохо». «Появилось в кредитных кооперативах больше председателей – женщин – хорошо. Остались на своих постах председатели мужчины – плохо». При этом многие «прогрессоры» уверены, что та модель поведения, которую они продвигают в Африке на средства западных налогоплательщиков, является единственной верной. О долгосрочных последствиях, которые могут быть весьма негативными для местных сообществ, особенно не задумываются.
Конечно, и среди благотворительных организаций есть те, которые занимаются очень нужным и полезным делом. Всемирный Банк строит в Африке дороги, мусороперерабатывающие заводы и электростанции. Вне зависимости от того, как это влияет на поведение африканцев, такие инфраструктурные проекты безусловно необходимы. В структуре ООН есть агентства, которые занимаются помощью голодающим и беженцам. Они спасают людей и делают это достаточно эффективно. Однако в той же ООН есть, например, такая программа как Good Governance for Somalia, сотрудники которой и сами не знают, чем они занимаются. Две недели в месяц они проводят на военной базе в Могадишо, страны не видят с людьми не общаются, пишут рекомендации для сомалийского правительства, которые никто не читает.
За семь лет жизни в Африке мне приходилось общаться с очень разными благотворителями. Для многих из них – благотворительность – это просто работа, причем очень выгодная. В Африку едут за щедрыми компенсационными пакетами. Для других – возможность посмотреть мир, отвлечься от монотонной жизни, найти спутника или спутницу жизни (в Африке это сделать намного проще, чем в развитом мире). Есть конечно и те, для которых благотворительность – это цель жизни. Чаще всего такие люди встречаются в религиозных организациях. Они работают в детских домах и больницах, живут тяжелой жизнью и пользуются заслуженным уважением у местного населения.
Как относятся к индустрии благотворительности сами африканцы? Если говорить про государственные транши, на которые приходится основная часть благотворительных денег, то в общем то, никак. До простых людей эти деньги практически не доходят, поскольку разворовываются власть имущими. К многочисленным программам по изменению поведения африканцы относятся как к «западной придури» — не понятно, зачем и для чего, но поскольку деньги выделяют, почему бы ими и не воспользоваться. Когда приезжают западные проверяющие африканцы с удовольствием показывают им как сильно изменилось поведение жителей деревни. Ну а потом, разумеется, возвращаются к своим традиционным привычкам. Сотрудников международных благотворительных организаций, особенно высокопоставленных, в целом, не любят. Не любят за высокомерие и лицемерие, за то, что те живут так, как раньше жили колонизаторы.
В целом, хоть африканцы с удовольствием принимают любую помощь, наиболее полезным считается создание рабочих мест. Стабильная и хорошо-оплачиваемая работа в глазах африканцев котируется несоизмеримо выше участия в любой программе по изменению поведения. Именно поэтому, западные бизнесмены в общем, пользуются в Африке большим уважением чем благотворители.
